Бронза серфингистки Стефании Елфутиной, пожалуй, самая неожиданная медаль российской сборной на Олимпийских играх в Рио-де-Жанейро. 19-летняя спортсменка из Ейска перешла в олимпийский класс RS:Х всего три года назад, тогда как все ее основные соперницы гоняются на досках под парусом уже добрый десяток лет. Однако недостаток опыта россиянка с лихвой восполнила бойцовским характером. Откуда он взялся? Об этом и многом другом вы узнаете из этого материала.
«Начнем с того, что правильно его (имя – прим. Служба информации ОКР) произносить СтефанИя, а не СтефАния. Что касается выбора, то это мама проявила фантазию. Она нашла его в словаре старорусских забытых имен. Почему-то в какой-то момент оно утратило свою популярность. Хотя в деревне, где живет моя бабушка, есть пожилые Стефании. Решающий довод мамы был таким: «Смотри, Елфутина Стефания. Буква «ф» и в имени, и в фамилии третья. Очень сочетается, звучит красиво». Папа согласился. И лишь когда мне исполнилось три года, он досчитался, что в имени «ф» – четвертая буква (смеется). Но было уже как-то поздно». («Спорт-Экспресс», 2016).
«Как мне удалось окончить школу с золотой медалью, Спорт забирал много времени, но я приезжала с соревнований, сдавала контрольные, оставалась после уроков. Не хватало 24 часов в сутках. А так получилось совмещать. Самым сложным предметом была физика, которую нам давали шесть раз в неделю. Я много пропускала, а лицей у нас был с физическим уклоном, и класс летел вперед в бешеном темпе. Перед ЕГЭ я уже держала в уме, что поступаю в Кубанский государственный университет физкультуры и туризма. И моего уровня знаний хватает, чтобы пойти на бюджет. К репетиторам не ходила, готовилась сама. Без паники и стресса написала экзамен – и результат получился лучше, чем у многих ребят, которые готовились сутки напролет». («Советский спорт», 2016).
«Это сейчас есть такие доски, что можно поставить ребенка хоть в три года. А меня первые несколько лет в секции и в море-то не выпускали, была слишком маленькой. Помогала в ангаре ухаживать за лодками. Буквально накануне олимпийской гонки я думала о том, как же мне повезло, что я занимаюсь этим экзотическим для России видом спорта. Просто когда я встала на доску и поехала, поняла, что это на сто процентов мое. Этот вид спорта просто олицетворяет мое «я». К тому же, в Сочи подобралась очень сильная команда именно в этом олимпийском классе. Я безумно благодарна ребятам, которые со мной тренировались, и конечно, тренеру. Мы отличная команда». («Спорт-Экспресс», 2016 год).
«Виндсерфинг — это парус и доска. Ты стоишь на доске, держишься за парус и управляешь им за счет своей силы. Отличие от яхты в том, что парус не прикреплен к доске жестко. Движешься за счет ветра. Многие меня спрашивают про волны, путая с серфингом. Но волна для нас как раз не обязательна. Можно и по гладкой воде гоняться. Главное, чтобы было достаточно ветра, хотя наш класс RS:X универсальный. Нам подходят любые условия: от самых маленьких ветров до штормов». («Российская газета», 2016).
«Я начала заниматься в шесть лет, потому что старший брат Арсений уже тренировался в секции виндсерфинга в спортивном клубе «Олимп». Я занималась чем угодно: плаванием, танцами, музыкой, живописью. Это было еще одно интересное развитие для ребенка. Да и брат помогал найти общий язык со взрослыми мальчишками, которые тоже давали советы. Потом мы все сдружились, и парни подбадривают и настраивают меня до сих пор. Моим сестренкам по 12 лет, и они увлечены фигурным катанием. Потихоньку ставлю их на доску с парусом, когда бываю дома. Этой осенью хочу заняться сестрами основательно. Они тоже хотят хорошо кататься. Но не думаю, что пойдут в профессионалы». («Советский спорт», 2016).
«Я могу глиссировать дольше других, в этом мое преимущество. Для этого нужна хорошая физическая подготовка, и спасибо родителям, которые с детства привлекали меня к спорту. Уже в 6 лет я подтягивалась 10 раз, а сейчас, наверное, смогу раз 20-25». («Спорт-Экспресс», 2016).
«Без физподготовки в нашем виде спорта точно не обойтись. Мы работаем со своим весом или с минимальными утяжелениями. И еще очень важно, сколько ты весишь сам. Оптимальная цифра для этого класса яхт вне зависимости от роста — 57-60 кг. Я вешу 57. И за этим приходится постоянно следить. Но все-таки в нашем виде развивать нужно не только физическую силу и технику. Очень важна тактика — умение работать с погодой: видеть ситуацию на воде, принимать решение в зависимости от того, как ведет себя ветер. На тренировках мы отрабатываем шаблоны, но четкой схемы нет. Опыт растет с каждым стартом». («Российская газета», 2016).
«Конечно, я счастлива. Наверное, еще не до конца всего осознаю, всего масштаба, что это Олимпиада, к которой я шла всю свою жизнь. Как и вся моя семья, мне очень помогал мой брат. Меня в соцсетях уже поздравляли после первых стартов. Хотелось объяснять, что в нашем спорте это только начало, не торопитесь, но не стала этого делать. Звонила только родным и брату. Эту медаль надо разделить на много частей и раздать всем тем, кто мне помогал. Не знаю, как я буду отвечать на все поздравления в Интернете, но постараюсь. Сейчас хочу побыть дома. Я в течение последних двух лет не находилась дома на протяжении одного месяца». («Спорт FM», 2016).
«Бронза очень мотивирует, а вот победа, скорее всего, расслабляет. Золото в Рио было бы шикарно, но, все-таки, слишком быстро для меня. Для 19 лет бронза, наверное, даже лучше. Вот если бы мне было 30 – это совсем другое дело. Там только золото». («Спорт-Экспресс», 2016).
«Я очень хочу показать миру, что в России тоже есть моря, мы тоже можем выступать в этом виде спорта не хуже Франции, Великобритании и других. Если брать детей и вести их, начиная с юниорского возраста, у нас может быть очень сильная команда. Вот смотрите: на этой Олимпиаде я стала разбираться в фехтовании, хотя раньше ничего в нем не понимала. А все потому, что они выигрывают медали, о них шумят по телевизору и в соцсетях. Я очень надеюсь, что совсем скоро то же самое произойдет и с парусным спортом». («Спорт-Экспресс», 2016).
Юрий Бутнев, Служба информации ОКР
